Замещательный год: усилия по переходу на российский софт
По итогу 2022 года можно говорить о том, что ландшафт разработки ПО в России изменился до неузнаваемости. Вплоть до того, что три крупнейшие экосистемы вместе с национальным оператором связи договорились об объединении усилий для разработки отечественной мобильной операционной системы (ОС). Это стало логичным развитием центрального тренда российской ИТ-отрасли — импортозамещения.
ICT.Moscow собрал хронологию заметных мер и инициатив прошлого года в этом направлении и пообщался с представителями компаний iFellow, ISPsystem, Arenadata, «Первый Бит», Step Logic, Cleverbots, HFLabs, IBS, VRConcept, «БизнесАвтоматика», #CloudMTS, Webiomed, «Гарда Технологии», BSS и «Специальные технологии контроля», чтобы разобраться в том, как на ситуацию смотрят в ИТ-отрасли.
Тенденция импортозамещения была заметна и ранее, но теперь стала неизбежной в связи с массовым уходом зарубежных вендоров. Практически всем российским компаниям так или иначе пришлось искать альтернативы привычному зарубежному ПО после ухода SAP, Oracle, VMWare, SAS, EPAM, Autodesk, Nokia, Ericsson, CISCO, Intel, AMD, TSMC, IBM и других компаний с российского рынка. Например, по данным аналитического центра НАФИ, в середине прошлого года трудности из-за нехватки импортного ПО испытывали до 70% российских компаний малого и среднего бизнеса. При этом в отрасли говорят о том, что ситуацию с необходимостью импортозамещения непредвиденной назвать нельзя. По словам Олеси Лачугиной, директора по маркетингу iFellow, сработал риск, «о котором эксперты предупреждали в 2014 году и даже ранее», и крупнейшим заказчикам пришлось «экстренно наращивать темпы замещения и от деклараций перейти к реальным действиям».
С одной стороны, в ИТ-отрасли сожалеют, что в предыдущие годы импортозамещение обсуждалось, но реально сделано было немного. С другой, экстремальные условия видятся и как катализатор развития: по словам гендиректора ISPsystem Павла Гуральника, «то, что должно было сильно повредить рынку из-за санкций, наоборот, хоть и вызвало некоторые неудобства и потенциально кризисные ситуации, стало одним из главных драйверов для создания суверенитета в ИТ-сфере в стране».
По словам Антона Балагаева, директора по консалтингу Arenadata, «уход западных вендоров положительно сказался на перспективах импортозамещения, но негативно — на перспективах заказчиков». Руководитель отдела корпоративных продаж компании «Первый Бит» Елена Иванова тоже видит разные последствия: для российских ИТ-вендоров и интеграторов это «возможность экстремально быстрого роста», тогда как для бизнеса это влечет значительное увеличение финансовых и организационных затрат вплоть до того, что некоторые компании будут вынуждены менять «вектор развития на вектор выживания».
Собеседники ICT.Moscow говорят, что некоторые российские вендоры, которые ранее были даже не на вторых ролях, неожиданно (в том числе для себя) вышли на первый план. Осознание ими своего нового положения — ключевое событие 2022 года в импортозамещении, считает Андрей Кондратьев, заместитель технического директора по комплексным проектам Step Logic. «Им пришлось заново оценить уровень зрелости своих продуктов, исходя из новой ситуации, изменить планы продуктового развития, R&D, производства и т.д.» — говорит эксперт.
Экстренная помощь участникам ИТ-отрасли и их клиентам
В ответ на новые вызовы в первую очередь были введены меры поддержки национальной отрасли информационных технологий, а также бизнеса, который пользуется ИТ-решениями. Уже на фоне первых ограничений, связанных с использованием зарубежного ПО, Минцифры предложило пакет помощи, включавший, в частности, гранты ИТ-компаниям на разработку и развитие цифровых продуктов, программу льготного кредитования, целевое бюджетное финансирование ускоренного импортозамещения ПО на объектах критической информационной инфраструктуры (КИИ), консолидацию и стимулирование госзаказа, целевое финансирование российского «зеркала» репозитория открытого ПО GitHub. Следом был опубликован указ президента о введении мер поддержки отрасли, куда вошла часть озвученных накануне инициатив. По словам замглавы Минцифры Максима Паршина, документ «был подготовлен фактически за одни сутки».
Также в начале марта Минцифры начало собирать через портал Госуслуг информацию о срочных мерах поддержки, в которых нуждались ИТ-компании, а позже — провело встречу с их руководителями, чтобы обсудить новые предложения.
Весной появлялись и региональные инициативы: Москва увеличила втрое объемы господдержки ИТ-компаний и сохранила все действующие программы развития ИТ в здравоохранении, образовании, транспорте и в области госуслуг. Помимо этого, на тестирование стартапами и технологическими компаниями своей инновационной продукции Правительство Москвы выделило 200 млн руб. Мэр Москвы Сергей Собянин учредил гранты размером до 100 млн руб. на создание импортозамещающих производств в столице — эти деньги в том числе могут быть потрачены на приобретение программного обеспечения. К концу года стало известно, что столичные сервисы по предоставлению городских услуг, включая портал mos.ru, переведены на отечественное ПО.
Владимир Причина, менеджер по развитию бизнеса Cleverbots, признается, что был удивлен скоростью, с которой государственные фонды и профильное министерство поддержали новые проекты и уже существующие бизнесы.
«Причем поддержка была не только финансовой, но и информационной. С учетом неразберихи в середине года именно информационная поддержка помогла компаниям определиться с поставщиком заменяемого софта. Для разработчиков же это стало отличным бустером, который помог им нарастить собственные мощности и предоставить новым клиентам качественный продукт» – Владимир Причина, менеджер по развитию бизнеса Cleverbots.
Помимо разработчиков поддержка нужна была и пользователям — как частным лицам, так и бизнесу. Они оказались без привычного софта и при этом слабо себе представляли, какие есть варианты замены. Весной стали появляться различные списки альтернативного ПО. Например — перечень от Минцифры с рекомендованными аналогами для популярных сервисов и решений. Он включал в себя в основном офисный софт и массовые сервисы, такие как соцсети, сервисы видеоконференцсвязи, антивирусы, редакторы документов, почтовые и картографические сервисы, браузеры и пр. Минстрой рассылал собственный список с альтернативами ПО для использования в строительстве. А на столичном портале mos.ru был запущен спецпроект об импортозамещении ИТ-решений аналогами из Москвы.
Появлялись и частные инициативы подобного рода: к примеру, интегратор «Факт» открыл сайт «Переходим.рф» со списками альтернативных решений для популярного ПО, «СберКорус» составил свой перечень, CNews представил карту «Импортозамещение 2022» и др. В октябре Минцифры запустило маркетплейс российского софта, в основу которого лег Единый реестр российского ПО.
Когда компании стали активно искать замену привычным зарубежным решениям, рынок быстро на это отреагировал, и отечественные вендоры стали прямо называть свои решения аналогами западных продуктов. Зачастую это можно считать маркетинговым ходом, не имеющим под собой достаточных оснований. Константин Степанов из HFLabs предупреждает, что сделать точный аналог известного ИТ-продукта очень сложно:
«На первый взгляд, российское решение может быть очень похоже на западное, но при его внедрении и интеграции не исключены неприятные сюрпризы. Некоторые компании уже успели на этом обжечься», – Константин Степанов, исполнительный директор ИТ-компании HFLabs
Проблема подбора подходящего программного обеспечения из существующих вариантов до сих пор стоит достаточно остро. Согласно представленным в декабре результатам исследования Axoft, 73% интеграторов и реселлеров еще активно ищут российские решения для пополнения своего портфеля.
Другая инициатива, призванная упростить выбор из доступных вариантов, — определение Минцифры трех наиболее распространенных и, соответственно, перспективных для господдержки отечественных операционных системы из реестра российского ПО, где их насчитывалось более 50 штук.
Ключевые отрасли экономики получили приоритетную поддержку
К июню основная помощь в импортозамещении ПО была направлена на промышленность. Меры по поддержке создания и внедрения отраслевых решений предлагалось принимать только по согласованию с ключевыми игроками из разных индустрий — добывающей, нефтеперерабатывающей, химической, пищевой, легкой промышленности, металлургии, машиностроения, фармацевтики, электроэнергетики, радиоэлектроники и др. «Нужно об этом думать, а не об офисных решениях», — подчеркивал Михаил Мишустин на конференции «ЦИПР-2022». По его словам, бизнес должен сформулировать свои потребности, а правительство будет находить подходящие команды и покрывать часть расходов. Председатель правительства тогда добавлял, что мнение бизнеса важно учитывать и при разработке «сквозных технологий, которые используют все компании» — операционных систем, средств мониторинга и управления ИТ-инфраструктурой и др.
В развитие этого подхода к середине лета правительство сформировало 35 индустриальных центров компетенций (ИЦК) по замещению зарубежных отраслевых цифровых продуктов и решений. Они должны заниматься формированием заказа на разработку решений для разных секторов экономики. Как пояснил замглавы Минцифры Максим Паршин, в ИЦК входят только заказчики и они сами принимают решения о поддержке каждого проекта, без участия разработчиков, чиновников и экспертов.
Способствовать созданию и внедрению российских альтернатив планируется в формате софинансирования (до 80% необходимой суммы). На период до 2024 года на это выделено 37,1 млрд руб. из бюджета. Эти средства планировалось распределяться через Фонд Бортника, «Сколково» и РФРИТ. Деньги смогут получить заказчики из приоритетных отраслей (здравоохранения, образования, энергетики и др.), разработчики, а также стартапы. Последние — в виде грантов от 3 до 20 млн руб.
Минцифры также создало 10 центров компетенций по развитию общесистемного и прикладного ПО (ЦКР) — «Операционные системы», «Офисное программное обеспечение», «Системы управления базами данных», «Мультимедийное ПО», «Коммуникационные сервисы», «Облачные платформы», «Управление разработкой ПО», «Управление ИТ-инфраструктурой», «Средства защиты информации», «ERP/CRM».
Результатом работы ИЦК и ЦКР стало формирование дорожных карт «Новое индустриальное программное обеспечение» и «Новое общесистемное программное обеспечение», которые в декабре утвердила правкомиссия по цифровому развитию. В частности, российские разработчики инженерного софта к 2030 году должны будут создать более 2,3 тыс. программных продуктов.
Кстати, формированию центров компетенций для консолидированных заказов на разработку ПО предшествовал схожий проект: в 2021 году была создана Ассоциация крупнейших потребителей программного обеспечения, куда вошли «Ростелеком», «Росатом», «Газпром нефть», «Роскосмос», «Транснефть» и РЖД. Этот орган должен был представлять позиции госкомпаний в сфере импортозамещения ПО и ИТ-оборудования.
Вот что о пользе ИЦК и ЦКР говорят в отрасли:
«Появляется гарантированный спрос на ПО от госструктур и госкорпораций, а разработчики, еще не имея законченного продукта, могут найти якорного заказчика, которому это ПО интересно, и получить финансовое обеспечение своей работы. Вендор обращается в Минцифры России, защищает проект с финансово-экономическим обоснованием и гарантированным сроком реализации под конкретного заказчика. Те, в свою очередь, выделяют заказчику ПО бюджет для этой конкретной закупки, согласно объемам и срокам реализации проекта. Вендор получает гарантию реализации своего проекта, что он не сработает «в стол» и получит лишь частичную оплату труда, а разработает продукт, который действительно нужен конкретному участнику рынка. А сам якорный заказчик получает возможность участвовать еще на этапе формирования технического задания к продукту и сразу предоставлять обратную связь и влиять на результат: что конкретно он хочет, как ему нужно, чтобы это было реализовано в продукте, и как надо закрывать его потребности», – Павел Гуральник, генеральный директор ISPsystem.
Такая поддержка больше всего нужна большим сложным системам, отраслевым решениям, которые не имеют массовый характер, например, ERP, продолжает эксперт.
Денис Воденеев, руководитель направления автоматизированного тестирования в IBS, считает создание индустриальных центров компетенций главным событием года в области импортозамещения. С ним согласен его коллега:
«В текущем контексте это оптимальные и взвешенные шаги. Инструмент ИЦК — это верный стратегический и практический шаг, гранты уже разыгрываются, финансирование выделяется», – Константин Курдюмов, директор отделения собственных платформ в IBS.
Есть примеры, когда уход зарубежных вендоров не оказался болезненным, например в промышленности и образовании. Компания VRConcept, занимающаяся ПО для работы с 3D и форматами САПР (систем автоматизированного проектирования — прим. ред.) в этих отраслях, стала использовать серверные ресурсы Яндекс.Облака и подстроилась под смену операционной системы у клиентов:
«Так как мы ведем разработку на собственной технологии, нам было легко выпустить поддержку ОС на базе Linux. Например, в конце 2022 года мы получили сертификат российской операционной системы «Альт Образование» — это позволило не потерять клиентов, перешедших на российские ОС», – Денис Захаркин, генеральный директор VR Concept.
Вслед за помощью крупным разработчикам и ключевым заказчикам из приоритетных отраслей должна наступить очередь небольших инновационных компаний. 2023 год, по словам главы Минцифры Максута Шадаева, может стать «годом стартапов» с их приоритетной поддержкой и стимулированием инвестиций в них со стороны бизнеса. Причем не только власти видят в таких компаниях потенциал для импортозамещения: 64% участников опроса Rambler&Co считают, что государственная и коммерческая поддержка стартапов могла бы стимулировать российских разработчиков создавать больше софта.
В отрасли также ожидают, что большее внимание будет уделено обеспечению отрасли кадрами. Например, Роман Дзвинко, исполнительный директор НПЦ «БизнесАвтоматика», отмечает, что надо «проводить более глубинную работу в части полноценного образования ИТ-специалистов». Помимо увеличения дотаций в разработку российского программного обеспечения государство усилит и поддержку специалистов ИТ-сферы для стимуляции рынка и удержания экспертов, полагает Владимир Причина из Cleverbots.
Альтернатив много, но достаточно ли их
В сентябре 2022 года премьер-министр заявлял о том, что для 80% иностранного ПО есть отечественные аналоги, а для трети из них доступны два и более вариантов. В отрасли ICT.Moscow рассказали, что действительно многие зарубежные решения удалось успешно заменить. Например, об опыте срочного перехода с иностранных сервисов говорит Антон Чевычалов из компании Arenadata:
«Критическими участками работы для нас оказались продукция Atlassian (Jira, Service Desk), GitHub и Google Workspace. В этом отношении довольно удачным оказалось сотрудничество с Яндексом и SimpleOne: Яндекс.Трекер и SimpleOne заменили нам Jira и ServiceDesk соответственно, а вместо Google Workspace мы перешли на Яндекс.360», – Антон Чевычалов, директор по информационным технологиям Arenadata.
При этом он констатирует, что для замены GitHub не удалось найти отечественное ПО и компания перешла на Open Source GitLab. В компании «Специальные технологии контроля» тоже продолжают использовать зарубежные инструменты для разработки, но «проблема перехода на отечественное ПО становится все более актуальной».
«Альтернативы этим зарубежным инструментам, таких, чтобы прямо «бери и работай», на российском рынке нет. Да, существуют перспективные отечественные аналоги зарубежного ПО, которые будут им составлять серьезную конкуренцию, пока что они находятся в «подростковом» состоянии. Разрабатывать какие-то серьезные вещи на таком ПО невозможно. Прежде чем отечественные программы будут доведены до конкурентного уровня, должно пройти какое-то время», – Алексей Степанов, начальник управления робототехники «Специальные технологии контроля».
Еще одна проблема, о которой говорит Антон Чевычалов из Arenadata, — ПО, устанавливаемое непосредственно на ноутбуки сотрудников: «Аналоги продуктов Jetbrains и MS Office существуют, но многолетняя привычка пользователей к этим продуктам требует усилий по переходу».
Отечественные ИТ-компании, занятые разработкой ПО, и сами были вынуждены искать замену привычным инструментам, рассказывает Константин Степанов из HFLabs:
«Повлиял уход облачных сервисов, которые использовались в рабочих процессах. Доступа ко многим из них теперь нет, поэтому разработчикам нужно искать альтернативу, менять привычные подходы. Не хватает таск-трекеров, почтовых приложений. Но мы, например, еще три года назад перевели свои продукты на использование СУБД (системы управления базами данных — прим. ред.) PostgreSQL», – Константин Степанов, исполнительный директор ИТ-компании HFLabs.
Не всегда удается подобрать одно решение на замену иностранного софта, но это не должно останавливать:
«Многие заказчики пока еще находятся на стадии тестирования, пилотного макетирования. Но если решение о переходе принято, то реализовать его можно. При этом не всегда следует решать проблему «в лоб». Иногда одно западное решение можно заменить комплексом отечественных», – Андрей Кондратьев, заместитель технического директора по комплексным проектам Step Logic.
Информационная безопасность, управление финансами, обработка и хранение больших данных, машинное обучение — направления, для которых наиболее актуален переход на альтернативные технологии, считает Михаил Соловьев, директор по продуктам #CloudMTS. Несколько иной список наиболее чувствительных к импортозамещению направлений приводит Александр Гусев, директор по развитию платформы прогнозной аналитики Webiomed: он называет средства организации работы и управления командами разработчиков, фреймворки для машинного обучения, ПО для управления виртуализацией и контейнеризацией.
Запреты своим использовать чужое
Осенью председатель правительства предупредил компании, которые не спешили переходить на альтернативное ПО, надеясь «переждать», что правительство планирует «все ключевые типы систем и приложений» отнести к объектам критической информационной инфраструктуры и установить для них финальный срок перехода на российский софт.
Такие заградительные меры — еще один механизм для стимулирования импортозамещения. Мартовский указ №166 запрещает покупать любое импортное ПО для гособъектов КИИ, а принятый в мае указ №250 — использовать с 1 января 2025 года на объектах критической информационной инфраструктуры средства защиты информации из недружественных стран. Позже стало известно, что субъекты КИИ не смогут закупать иностранное ПО, даже если у него нет отечественных аналогов: им придется приобретать комбинации российских программных продуктов из Единого реестра российского ПО или Единого реестра евразийского ПО. Собеседники ICT.Moscow отмечают, что пока не все воспринимают эти меры всерьез:
«По нашим наблюдениям, гостребования по обязательному импортозамещению к 2025 году не успели стать приоритетными направлениями стратегического развития для многих компаний. Причина, вероятно, в том, что топ-менеджмент некоторых организаций все еще надеется на урегулирование международной обстановки и отсутствие необходимости менять планы по развитию своих систем ИБ (информационной безопасности — прим. ред.). Однако есть основания предполагать, что ситуация все же изменится», – Павел Кузнецов, директор по продуктам компании «Гарда Технологии».
Пока все работают по критическим приоритетам, констатирует Павел Гуральник, генеральный директор ISPsystem: «Сначала закрываются потребности в критической инфраструктуре, потом в работу берется все остальное».
Отдельная категория потребителей программного обеспечения — госструктуры. Минцифры до 1 июля собирало с федеральных министерств и ведомств данные по используемому зарубежному ПО и планировало на основе этих сведений подготовить план реализации новых типовых решений на платформе «Гостех» для замены зарубежного ПО. В октябре правительство утвердило дорожную карту этой единой цифровой платформы. При этом цели по уменьшению доли зарубежного ПО, используемого в госструктурах, были установлены еще в 2019 году в национальной программе «Цифровая экономика».
Спасет ли Open Source
В поисках альтернативы проприетарному ПО, которое перестало официально продаваться и поддерживаться в России, многие обратились к Open Source. И это один из самых распространенных подходов, говорит Станислав Шилов из компании BSS:
«Open Source в качестве базы для создания импортозамещенных продуктов играет важнейшую роль. Однако при использовании решений Open Source необходимо понимать, что риски все равно присутствуют (начиная от ограничения доступа к репозиториям и заканчивая возможными «закладками»), и предпринимать необходимые меры по их нейтрализации», – Станислав Шилов, директор по развитию продуктов Центра цифровых решений для бизнеса компании BSS.
С другой стороны, Open Source не стоит напрямую связывать с импортозамещением, предупреждает Михаил Соловьев из #CloudMTS.
«Технологии с открытым кодом позволяют быстро компенсировать уход вендоров, при этом пользователи зачастую остаются один на один с кодом, без поддержки. Именно для решения этой задачи облачные провайдеры предлагают PaaS-сервисы, построенные вокруг Open Source. Например, DBaaS for PostgreSQL, когда конечный потребитель получает готовую работающую СУБД с поддержкой от провайдера сервиса», – Михаил Соловьев, директор по продуктам #CloudMTS.
Доступность бесплатных компонентов с открытым исходным кодом создает риски, предупреждает Павел Кузнецов из компании «Гарда Технологии»:
«Во-первых, никто не гарантирует отсутствия в репозиториях вредоносного ПО. Во-вторых, есть вероятность, что пользователям из нашей страны ограничат к ним доступ. Для того, чтобы обезопасить себя от первого риска, необходимо проводить аудит репозиториев. В случае же нашей изоляции от глобальных ресурсов Open Source поможет лишь совершенствование собственных разработок и наращивание компетенций», – Павел Кузнецов, директор по продуктам компании «Гарда Технологии».
Платой за доступность Open Source может быть ограниченность функционала, что приводит к высоким издержкам на поддержку и доработку таких решений, а порой и достаточно высокие затраты на внедрение, отмечает Денис Захаркин, гендиректор VRConcept. По его словам, «Open Source часто не обладает достаточным качеством кода для создания сложных и высоконагруженных систем».
Антон Балагаев из Arenadata видит проблему в том, что гиганты-монополисты в банковской и телеком-отрасли пытаются осваивать рынок программных продуктов на базе открытого кода и при этом прибегают к «демпингу и административному давлению». Но с их стороны «нет контрибуции кода в эти продукты» и, по словам эксперта, это негативно влияет на компании, «действительно вносящие вклад в продукты с открытым кодом».
«Отдавать код и наращивать экспертизу нецелесообразно, если это не приносит дохода — это однозначно сильный удар по импортозамещению и остаткам экспертизы в области разработки ПО», – Антон Балагаев, директор по консалтингу Arenadata.
Иначе на ситуацию смотрит Олеся Лачугина из iFellow. Она ожидает «нового витка развития тренда по усилению экспертизы в контуре ключевых заказчиков» и говорит о том, что крупные игроки активно создают собственные продукты на базе Open Source или написанных с нуля.
В ближайшие несколько лет на рынок выйдут решения, разработанные уже не вендорами, а игроками банковского сектора, промышленности, логистики и ритейла. Это и усилит конкуренцию, и насытит поле отечественных систем: «догоняющим» компаниям, которые не могут себе позволить собственный штат дорогостоящих айтишников, будет из чего выбирать в плане автоматизации.
При этом она предупреждает, что Open Source — «это не решение задачи санкционной устойчивости, так как открытый код не означает отсутствие интересантов». «Даже если мы говорим о свободно распространяемом ПО, за ним также стоит некий разработчик или ассоциация, находящиеся в юрисдикции той или иной страны, что несет за собой определенные риски, — объясняет Олеся Лачугина. — На мой взгляд, всерьез рассматривать включение решений Open Source в ИТ-ландшафт предприятия следует тогда, когда есть готовность к существенной доработке продукта под себя, отчуждению его от сообщества, наращиванию службы технической поддержки». По ее словам, Open Source можно назвать «дорогим удовольствием».
Использование и применение Open Source предполагает экспертизу сопровождения и экспертизу доработок, это «огромный пласт работ, который имеет свою цену», напоминает Антон Балагаев, директор по консалтингу Arenadata.
«Чтобы мы действительно импортозаместились и всей страной работали на продуктах, базирующихся на Open Source, к чему мы, собственно, и идем семимильными шагами, нужно, чтобы эти продукты кто-то мог сопровождать, дорабатывать, оперативно исправлять в них ошибки. Иллюзия бесплатности Open Source — это крайне опасная иллюзия, которая может быстро привести к разрухе в ИТ-ландшафте любой компании», – Антон Балагаев, директор по консалтингу Arenadata.
2023: первые инициативы года
Помимо поддержки стартапов, которая планируется в 2023 году, Минцифры также обсуждает дополнительные требования к софту на базе открытого исходного кода, который претендует на включение в реестр отечественного ПО. Например, предлагается требовать от разработчика доказательства того, что в продукте есть существенные функциональные изменения относительно исходного решения, а также сделать обязательной совместимость как минимум с одним процессором из перечня российской электроники.
Для Москвы направление импортозамещения софта — одна из приоритетных задач, включенная в планирование столичного бюджета на 2023 год. Некоторые актуальные вопросы импортозамещения в отрасли будут обсуждаться на открытой конференции Департамента информационных технологий города Москвы при участии представителей отрасли, которая пройдет 31 января. Там будут обсуждаться текущие приоритеты в поиске замен для зарубежного программного обеспечения в столичных компаниях.
